Средство восстановления социальной справедливости

Верховный Суд опубликовал Определение суда кассационной инстанции по уголовному делу № 53-УД24-24-К8, согласно которому осужденному по п. «б» ч. 2 ст. 238 УК РФ назначенное судом первой инстанции наказание было смягчено: лишение свободы сроком на два года изменено на штраф в 300 тыс. руб., от уплаты которого осужденный был полностью освобожден на основании ч. 5 ст. 72 УК РФ с учетом срока содержания под стражей по приговору суда.

В определении ВС указал, что более строгий вид наказания из числа предусмотренных за совершенное преступление назначается только в случае, если менее строгий вид не сможет обеспечить достижение целей наказания (ч. 1 ст. 60 УК). Суд первой инстанции нарушил данные требования закона, поскольку, признав наличие у подсудимого ряда смягчающих наказание обстоятельств (полное признание вины, явка с повинной, активное способствование раскрытию и расследованию преступления, наличие малолетних детей, а также нетрудоспособных близких родственников на иждивении) и отметив в приговоре положительные характеристики обвиняемого, назначил ему наиболее строгий вид наказания – лишение свободы, в то время как санкцией ч. 2 ст. 238 УК за данное преступление предусмотрены другие, менее строгие виды наказания – такие как штраф и принудительные работы. Отягчающих наказание подсудимого обстоятельств судом не установлено. Первой инстанцией также не учтено, что в результате действий (бездействия) подсудимого каких-либо тяжких последствий для воспитанников и воспитателей детского сада не наступило. При таких обстоятельствах у суда не было оснований назначать наиболее строгий вид наказания, предусмотренный законом за данное преступление.

Как указано в приговоре, «Проникнув в детский сад, лицо, в отношении которого впоследствии возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, пп. “а”, “в”, “е” ч. 2 ст. 105 УК РФ, проследовало в помещение игровой (спальни) группы <…>, где во время сон-часа находились не достигшие шестилетнего возраста малолетние воспитанники группы <…>, а также воспитатели <…>. В указанном помещении лицо, в отношении которого впоследствии возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, пп. “а”, “в” “е” ч. 2 ст. 105 УК РФ произвело выстрел из ружья, а также распылило газовый баллончик, в результате чего была создана угроза для жизни и здоровья воспитателей <…> и воспитанников группы детского сада <…>, не достигших шестилетнего возраста. В результате активных действий <…> указанное лицо было обезврежено и задержано сотрудниками детского сада до прибытия правоохранительных органов».

Описывая, в чем выразилась вина осужденного, суд первой инстанции указал: «Кроме того, Косенков И.П., исходя из занимаемой должности, условий муниципального контракта и требований законодательства в области исполнения охранных функций в образовательных организациях осознавал, что в нарушение вышеприведенных требований Муниципального контракта, Технического задания, Порядка, ГОСТа, Приказа Министерства труда РФ частный охранник Богданова А.В. периодические проверки на пригодность к действиям в условиях, связанных с применением специальных средств, не проходила, хотя в соответствии со ст. 3 и ст. 16 Закона РФ “О частной детективной и охранной деятельности” проходить их была обязана, поэтому не могла быть допущена к осуществлению физической охраны и охраны материальных ценностей, а также обеспечивать пропускной режим в детском саду.

Кроме того, Косенков И.П. не обеспечил частного охранника Богданову А.В. для исполнения охранных функций в <…> исправным металлоискателем (ручным) для проверки лиц, входящих на территорию охраняемого объекта и, допуская Богданову А.В. к работе, осознавал, что последняя не соответствует особым условиям допуска к осуществлению охранной деятельности, не обладает достаточными теоретическими знаниями, практическими навыками по применению специальных средств и в случае возникновения чрезвычайной ситуации не сможет своевременно выявить и пресечь противоправные действия со стороны третьих лиц».

В приговоре отмечается также, что доказательствами вины обоих подсудимых являются показания Ильи Косенкова на предварительном следствии, в которых он подтвердил допуск к работе охранником Алины Богдановой без соответствующей проверки знаний на пригодность к действиям в условиях, связанных с применением специальных средств и огнестрельного оружия, в связи с чем осознавал, что последняя не имеет необходимых навыков для осуществления охраны объектов. Также он посчитал нецелесообразным использование металлоискателя ввиду того, что вероятность каких-то противоправных действий в данном учреждении практически отсутствует.

    При определении вида и размера наказания суд учел характер и степень общественной опасности деяния, личности подсудимых (то, что они ранее не судимы, характеризуются положительно, на учете в медучреждениях не состоят). Суд также учел возраст и состояние здоровья подсудимых, влияние наказания на их исправление, условия жизни их семей. В качестве обстоятельств, смягчающих наказание Илье Косенкову, суд учел полное признание вины, явку с повинной, активное способствование раскрытию и расследованию преступления, выразившееся в даче подробных признательных показаний, изобличении себя в совершении преступления, а также наличие у подсудимого малолетних детей.

Как указывалось, Верховный Суд посчитал, что первая инстанция нарушила общие начала назначения наказания: необходимо было назначить менее строгое наказание, чем лишение свободы, поскольку санкция ч. 2 ст. 238 УК позволяет это. Вместе с тем при вынесении приговора районный суд указал: «Оценивая степень общественной опасности совершенного преступления, фактические обстоятельства дела, суд считает справедливым в качестве наказания за совершенное преступление назначить Богдановой А.В. и Косенкову И.П. наказание в виде лишения свободы с реальным его отбыванием. По мнению суда, применение в качестве наказания штрафа, принудительных работ не сможет обеспечить достижение целей наказания, определенных в ст. 43 УК РФ, способствовать восстановлению социальной справедливости, исправлению подсудимых и предупреждению новых преступлений».

Согласно ч. 2 ст. 43 УК наказание применяется в целях восстановления социальной справедливости, а также исправления осужденного и предупреждения совершения новых преступлений.

Учитывая обстоятельства дела и факт реальной угрозы жизни и здоровью малолетних детей, а также других потерпевших, полагаю, что судом первой инстанции был соблюден баланс при применении положений ст. 43 и 60 УК, поскольку в случае назначения осужденному наказания в виде штрафа или принудительных работ у потерпевших могли возникнуть сомнения в восстановлении социальной справедливости.

Как показывает анализ правоприменительной практики по п. «б» ч. 2 ст. 238 УК, суды назначают разные виды наказаний. Например, Выборгским городским судом Ленинградской области вынесен обвинительный приговор в отношении заведующей детским садом за совершение преступления, предусмотренного указанной статьей, с назначением наказания в виде лишения свободы сроком на два года условно с испытательным сроком два года.

Приговором Череповецкого городского суда от 4 февраля 2016 г. Л. осуждена по п. «б» ч. 2 ст. 238 УК к двум годам лишения свободы условно с испытательным сроком два года, а также с установлением ряда обязанностей.

Согласно приговору Останкинского районного суда г. Москвы от 17 сентября 2019 г., осужденной назначено наказание в виде штрафа.

Приговором Советского районного суда г. Астрахани от 16 декабря 2021 г. осужденной назначено наказание в виде лишения свободы сроком на два с половиной года, с отбыванием наказания в колонии общего режима, а также со штрафом в 100 тыс. рублей¹.

Резюмируя, отмечу, что с учетом всех обстоятельств уголовного дела и наличия реальной угрозы жизни и здоровью потерпевших, включая малолетних, приговор Железнодорожного районного суда г. Красноярска от 13 января 2023 г., на мой взгляд, вынесен с учетом требований закона.