С первой строки этой заметки обозначу уважение, с которым отношусь и к коллеге Василию Шавину, и к его мнению. Но это не помешает мне поспорить с высказываемыми им критическими доводами в отношении позиций, сформулированных и аргументированных Алексеем Королёвым в заметке «Десять тезисов в блокноте редактора», тем более что по некоторым вопросам Василий Шавин по существу соглашается с Алексеем Королёвым.
Не могу не отметить, что нас с моим оппонентом неожиданно объединяет высокая оценка творчества Алексея Королёва, который серией своих статей, как справедливо отметил Василий Шавин, «залил фундамент под консервативную часть адвокатского здания», то есть изложил весьма солидное обоснование консервативной позиции в ведущихся ныне спорах вокруг адвокатуры (которую я полностью разделяю).
По моему глубочайшему убеждению, Алексей Королёв, даже не будучи в настоящее время адвокатом, имеет полное право писать о корпорации, поскольку в силу характера своей работы знает насущные проблемы адвокатуры даже лучше, чем многие адвокаты.
Но вернусь к обсуждаемым десяти тезисам, изложенным Алексеем Королёвым и критикуемым Василием Шавиным, чтобы высказать свое мнение по ним.
Полагаю, данные позиции ничуть не нуждаются в чьей бы то ни было поддержке, поскольку они сами по себе сильны и очень хорошо обоснованы. Но, присоединяясь к ним, считаю необходимым отметить, почему так поступаю.
Политизация адвокатуры
Против политизации адвокатуры как института гражданского общества (и политизирования адвокатской деятельности как таковой) возражаю давно и последовательно. Свое мнение по этой проблеме высказал отдельно, со ссылкой на исторический пример наших выдающихся предшественников – присяжных поверенных.
Здесь же могу отметить бесспорность положения о том, что адвокат как гражданин России имеет право выражать свое мнение по любым политическим вопросам, но убежден, что при этом он, во-первых, должен действовать строго в рамках закона (даже если не согласен с ним), а во-вторых, не смешивать свою личную политическую деятельность со своей профессиональной адвокатской деятельностью. И то, что адвокатура является институтом гражданского общества, не означает, что адвокатура должна вести политическую деятельность, высказывая свое политическое мнение.
Конечно, будут правы те, кто укажет на смежность сфер гражданского общества и политической деятельности, но при отсутствии желания смешивать эти две области их вполне можно разделить.
И в завершение этого раздела не могу не отметить, что главным доводом против политизации адвокатуры является непременное условие законности деятельности как адвокатуры в целом, так и каждого адвоката в частности. Для адвоката соблюдение закона должно преобладать над любыми иными мотивами.
Централизация
Этот тезис не вызывает спора между авторами, различаются лишь их подходы к степени централизации. Поэтому могу лишь присоединиться к данному единомыслию. И понимание необходимости централизации адвокатуры как базы для защиты прав адвоката тоже полностью разделяю. Поэтому считаю, что, по общему правилу, представитель палаты должен участвовать во всех спорах, в которых стороной является адвокат, – если, разумеется, против этого сам адвокат не возражает.
Дополнительно отмечу лишь свою убежденность в том, что централизация в принципе является необходимым условием деятельности адвокатуры как профессиональной корпорации, которая должна быть единой на общероссийском уровне для того, чтобы наилучшим образом выполнять свойственные ей функции (одной из которых как раз выступает защита членов корпорации).
В свете обсуждаемого вопроса защиты прав адвоката нельзя не отметить, что адвокатские палаты выполняют указанную функцию начиная с момента их создания в 2002 году, примеры чего в предыдущие недели озвучены, в частности, Олегом Баулиным, президентом АП Воронежской области, в статье, опубликованной на сайте «Адвокатской газеты», и Денисом Лактионовым в его выступлении на прошедшем 20 марта круглом столе в Совете Федерации, где он рассказывал об обстоятельствах оказания Адвокатской палатой Ленинградской области всемерной поддержки и помощи адвокату Лидии Голодович.
Кроме того, нам всем известен прошлогодний случай, когда прямое участие президента ФПА РФ оказало весьма положительное влияние на судьбу дела, рассматриваемого в отношении одного адвоката.
Соотношение деятельности обычных и так называемых «карманных» адвокатов
Подходы к освещению тезиса о «карманных» адвокатах у обоих уважаемых авторов заставили меня всерьез задуматься, поскольку доводы и того, и другого лично мне как читателю кажутся весьма убедительными. Однако при всем том, что проблема так называемых «карманных» адвокатов реально существует, не могу не согласиться с утверждением Алексея Королёва о том, что не стоит постоянно говорить о них, сосредоточивая на данной теме внимание и государства, и общества.
И еще: исключительно важно то, что сама адвокатура борется с этой проблемой, и введение по ее инициативе во всех регионах России автоматизированной системы распределения защиты по назначению – самое главное доказательство того, что адвокатская корпорация серьезно, по-настоящему противодействует распространению этого явления. А следовательно, поскольку борьба уже ведется, не стоит постоянно будоражить этот вопрос, утверждать, что проблема угрожающе тотальна.
Проблема повышенного первого взноса адвоката в адвокатскую палату
В отношении этой темы мне спорить труднее всего. Признаюсь, когда узнал о стихийном введении региональными адвокатскими палатами первого взноса адвоката в адвокатскую палату в повышенном размере (причем в некоторых случаях – весьма значительном), тоже воспринял это с недоумением, поскольку изначально таких сумм взносов не было.
Однако никоим образом нельзя отмахнуться от того, что одним из принципов адвокатуры как профессиональной корпорации наряду с принципами обязательности членства, исполнения указаний корпорации для всех ее членов, самоуправления является принцип самофинансирования.
Общение в разные годы с адвокатами разных регионов нашей страны дало мне весьма многогранное представление о том, что адвокатские палаты сильно различаются по своему благосостоянию, и зависит это от множества факторов: и от количества адвокатов, и от платежеспособности населения региона, и от преимущественной специализации адвокатов, обусловленной региональной спецификой. А задачи и обязанности, стоящие перед адвокатскими палатами в соответствии с Федеральным законом «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», надо выполнять независимо от благосостояния каждой из них. Поэтому найти доводы в пользу обоснованности введения повышенного первого взноса не представляет труда.
К слову, в другой статье – «Адвокаты могут самостоятельно определить темы, формы и виды обучения» – Василий Шавин фактически согласился с необходимостью обеспечения пополнения бюджета адвокатских палат за счет взносов адвокатов. Он писал: «Предложение перевести повышение квалификации на уровне палат на коммерческие рельсы с одновременным уменьшением размера обязательного взноса явно непроходное, так как палаты просто не справятся, да это и не нужно». То есть автор разделяет мнение, что для выполнения обязанности по созданию условий для повышения квалификации адвокатов адвокатским палатам нужны средства. Но ведь в силу принципа самофинансирования эти средства могут быть получены адвокатскими палатами лишь от самих адвокатов, являющихся их членами.
Повышение квалификации адвокатов
По этой теме Василий Шавин высказался в отдельной статье, по ознакомлении с которой не могу не отметить, что он в негативном ключе рассматривает как раз те обстоятельства, которые на самом деле являются обоснованной мотивацией для принятия обсуждаемого сейчас Стандарта повышения профессионального уровня адвокатов (особенно если рассматривать актуальный на текущий момент проект Стандарта, в котором учтены многие высказанные претензии к положениям предыдущих вариантов).
В частности, критикуемое им разделение форм повышения квалификации на те, которые проводят региональные палаты, и организуемые ФПА РФ на самом деле создает две плоскости мероприятий – федеральную и региональную, из которых каждый адвокат может выбирать приемлемые (удобные) лично для него мероприятия – с тем, чтобы успешно пройти/набрать то количество часов повышения квалификации, которое будет предусмотрено в итоговом проекте Стандарта.
Кроме того, новые формы повышения квалификации (как вебинары, так и очно-заочные и заочные (дистанционные) курсы, уже предлагаемые к настоящему времени ФПА РФ) открывают большой простор для повышения квалификации адвокатов, и возможности эти справедливо учтены при подготовке последнего по времени проекта Стандарта. Именно благодаря этому адвокаты вполне могут самостоятельно определить необходимые им темы, формы, виды и прочие параметры обучения, на что справедливо указывает Василий Шавин.
Не могу не отметить, что огромная работа, проведенная к настоящему времени ФПА РФ по разработке, подготовке и представлению новых форм повышения квалификации, должна быть высоко оценена нами, адвокатами. Особенно с учетом того, что изначально предполагается бесплатность доступа к этим мероприятиям.
Замечание по поводу того, что адвокаты делятся опытом, как фиктивно посмотреть вебинары, конечно, справедливо, но то же самое можно сказать о любых формах повышения квалификации – будь то очных или заочных (ведь можно отметиться на очной лекции и уйти либо вообще попросить присутствующих на лекции коллег отметить в списках в действительности отсутствующего на ней адвоката). А посему поддержу уже прозвучавшее предложение придерживаться принципа презумпции добросовестности адвокатов и в соответствии с ним исходить из того, что адвокаты, пришедшие или тем более приехавшие на лекцию в рамках повышения квалификации, выслушают ее, а адвокаты, подключившиеся к вебинару, организованному ФПА РФ или региональной адвокатской палатой, действительно посмотрят или хотя бы послушают его. Мое собственное представление о том, как коллеги в различных регионах посещают мероприятия в рамках повышения квалификации, свидетельствует, что эти мероприятия весьма востребованы и воспринимаются с очевидным вниманием.
Скромность и достоинство
Судя по всему, мне остается лишь присоединиться к мнению обоих моих уважаемых коллег о том, что адвокат не должен «выпячивать» себя, свои звания, победы, своих доверителей. Да, это трудно: не «рекламировать» себя, не «звездить», но, согласитесь, иногда отход от скромности в представлении как коллег по профессии, так и иных граждан может выглядеть смешно – и тем самым обесценивается как раз то, что «выпячивается».
Маркетинг и реклама
В этой сфере явно будут изменения, которые последуют за вероятным внесением в законодательство новелл, предусматривающих создание и деятельность новой формы адвокатского образования, предварительно обозначаемой как «адвокатская фирма». Но в настоящее время адвокат довольно жестко связан выраженными в Кодексе профессиональной этики адвоката и иных корпоративных актах требованиями, ограничивающими возможность широкой рекламы. И, по моему мнению, это в данный момент – правильные ограничения.
Профессионализм и инфантилизм
Не могу не согласиться с утверждением Василия Шавина о том, что «странно упрекать адвокатов в односторонней подаче информации по делам», однако Алексей Королёв совершенно обоснованно обращает внимание читателей на то, что звучащие иногда комментарии адвокатов по поводу дел, по которым они оказывают юридическую помощь, не столько односторонни, сколько непрофессиональны в силу их демагогического характера. Абсолютно согласен с его утверждением о том, что «вместо анализа собственных ошибок адвокат сетует на отсутствие правды и справедливости, вместо аргументированной критики процессуальных решений слышны нападки на судей».
И со своей стороны, полностью соглашаясь с Алексеем Королёвым, выскажу мнение о том, что подобный инфантилизм адвокатов является отражением правового инфантилизма, господствующего у многих (к сожалению, очень многих!) наших сограждан. Это весьма тревожно, поскольку правовой инфантилизм граждан должен замещаться как раз профессиональной помощью со стороны адвокатов, а если сами они вместо профессионального разбора ситуации будут критиковать ход процесса с общежитейских позиций (да еще и в неправовых терминах), это приведет к растворению самого понятия квалифицированной юридической помощи.
Открытость и технологии «майдана»
В предыдущих разделах мнения двух авторов, если и не совпадали полностью, то хотя бы не содержали принципиальных разногласий, и уже как-то подсознательно ожидалось, что и здесь таких резких разногласий не будет. Но тут – как раз оно: принципиальное разногласие. И именно в плане технологий информационного противостояния (не буду говорить – войны) – то есть ровно по теме тезиса.
Несколько раз перечитал соответствующий тезис Алексея Королёва, но так и не нашел какого бы то ни было упоминания о том, что он предлагает запретить посещать открытые заседания советов адвокатских палат. Ну нет такого утверждения в статье. А в статье Василия Шавина говорится о запрете как о предлагаемом Алексеем Королёвым. Подобное истолкование его слов ведет к совершенно иному пониманию, а следовательно – к иному их восприятию. И это – технология, методика информационного противостояния. Очень надеюсь, что неверно понял данный тезис Василия Шавина.
Об анархии
Будучи убежденным противником любых революций, к анархии отношусь, естественно, с крайней степенью осторожности и тревожности (а точнее – с полным неприятием). И то, о чем предупреждает Алексей Королёв в конце своей статьи, и то, к чему он нас призывает, – полностью разделяю и поддерживаю: и в отношении опасения в связи с предложением создавать параллельные адвокатские структуры, и относительно «приватизации» определенной группой лиц термина «демократия» применительно к адвокатуре, и по поводу тезиса о том, что демократия и хаос – вещи совершенно разные, и о необходимости наделения ФПА РФ дополнительными полномочиями. При этом в адрес Федеральной палаты адвокатов звучит критика за то, что она не осуществляет определенные действия, притом что в соответствии с Законом об адвокатуре она и не может их выполнить, ибо не имеет соответствующих полномочий.
Всегда, во все времена и во всех исторических условиях стремление «взорвать» ситуацию изнутри не может не вызывать опасений. Поэтому в отношении десятого тезиса из блокнота редактора присоединяюсь к мнению уважаемого Алексея Королёва столь же абсолютно решительно, как и в отношении первого тезиса.
И, к слову, мне не удалось в его статье найти упоминаемое Василием Шавиным предложение «наказывать в дисциплинарном порядке, вплоть, видимо, до прекращения статуса адвокатских “профсоюзных” лидеров, которые, создавая общественные объединения, пытаются найти точки роста для адвокатуры». Нет там такого предложения и близко, есть лишь высказываемые опасения относительно дальнейшего развития адвокатуры. Значит, и здесь – истолкование слов оппонента в определенном ключе для создания определенного впечатления – технологии информационного противостояния.
Проблемы в адвокатуре есть, вовсе не стоит делать вид, что их нет. Нам всем есть смысл внимательно прислушиваться друг к другу с тем, чтобы в их обсуждении не только высказываться, но и искать – и находить – общие пути их решения. И то, как более полугода активно шло обсуждение проекта Стандарта повышения квалификации адвокатов, показывает, что мы можем общими усилиями совершенствовать адвокатуру. Но для этого нужно стремиться не к культивированию противостояния, а к поиску взаимосогласия.
