В настоящем отклике на статью Дмитрия Якушева «Ключевые нововведения» (см.: «АГ». 2019. № 13 (294)) авторы, уделяя внимание истории реформирования института субсидиарной ответственности, подчеркивают, что в настоящее время суды активно руководствуются теми требованиями и стандартом доказывания, которые были установлены в прецеденте, приведенном в комментируемом материале, но говорить об эффективности нововведений считают преждевременным.
Рост числа процедур банкротства, являющийся следствием экономического кризиса 2014–2015 г., а также устоявшаяся практика применения недобросовестными руководителями юридических лиц, «прячущимися» за конструкцией юридического лица разнообразных схем ведения бизнеса, которые позволяли аккумулировать значительный объем прибыли «в руках» конечных бенефициаров без исполнения со своей стороны встречных обязательств перед кредиторами и несения какой-либо ответственности за причиненный имущественный вред, привели к тому, что Федеральный закон от 26 октября 2002 г. № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве) претерпел значительные изменения.